Literary Sample

Owen Barfield

Part I

Chapter I

Once upon a time there were two little Princesses whose names were Violetta and Gambetta; and they lived in Mountainy Castle. They were twins, and they were so like each other that when Violetta came in from a walk with her feet wet, Gambetta was sometimes told to go and change her stockings, because the Queen couldn’t tell which from the other. But that didn’t often happen, because if Princess Violetta was out for a walk, Princess Gambetta was almost sure to be out with her. Indeed they were so fond of one another that you might have thought they were tied together with a piece of string. All the same, the Queen used to be so fussed and worried by the confusion that, what with one thing and another, she persuaded the King to appoint a special Lord to distinguish between them. And he was called the Lord High Teller of the Other from Which. The first thing he did, after he was given this office, was to decree that everyone should call them by shorter names, because, as he said, their names both ended with “etta”, and that made it much harder to tell.

“Why does it make it harder to tell?” said the King. “I don’t see why it should make it harder.”

“Never mind why, Your Majesty,” the Lord High Teller replied firmly, “but it does.”

“Very well,” said His Majesty, “I think you are rather a fool, but I will do as you say, and I will see that my subjects do as you say, because this is your job and not mine.” And he went off hunting.

So after that one of the sisters was called Princess Violet and the other was called Princess Gamboy.

Now, as it happened, the Lord High Teller of the Other from Which was not a fool at all but a very wise man. He had noticed something about the two little Princesses which nobody else had noticed. Moreover he knew a great deal about the magic power of names, for, soon after he had given them these new names, everybody else began to notice the same thing too. And before very long it was the rarest thing in the world for anybody about the Court to mistake one for the other. But first you must know how it came about that these two Princesses were so much alike, even after they were quite tall girls.

Well, the King and Queen had had a party at their christening, and among all the grand people they had asked Miss Thomson to step in. Now Miss Thomson was a relation by marriage of the Queen’s and she was a nobody and she wasn’t of the Blood Royal, or else she wouldn’t have been called Miss Thomson. She lived in a little cottage in Tyttenhanger Lane. But the Queen had heard tell that this Miss Thomson was growing a witchery sort of woman in her old age, and that she knew this and that. So she said to the King: “If we don’t ask her she may turn sour and come in at the window of her own accord on a broomstick and do this and that. But, if we ask her to come, come she will because of the Christening Breakfast, and she may bring the babies a present worth all the golden rattles and silver teaspoons, and mahogany rocking-horses with real hair and eyes that move up and down in the world.” So they sent her an invitation and she came. She was dressed in black and, when she walked, she leaned on a black stick with a silver handle, and of course her hat was narrower at the top than it was at the bottom. Her eyes were black, too, and didn’t they sparkle! Now when she had finished her bacon and toast and marmalade she went up to the cradles, where all the grand people were standing about talking, 2

and leaned over them. And the King and Queen, who had been watching her all the time from the other end of the room, held their breaths very hard and said, “Now it’s coming, now it’s coming,” to themselves, as she leaned over the cradles.

Then the corners of Miss Thomson’s mouth began to go into little creases, and she looked so whimsical and said very solemnly, waving her stick and looking at the King and Queen out of the corner of her eye:

Fumble, Fumble

All around tumble,

Baby Princesses,

Always be

As like as one

To another pea;

This gifty I give

For as long as ye live,

Fumble, Fumble,

All around tumble.

Then she went up to the King and Queen and said politely: “I am afraid I must be going now, Your Majesties; thank you so much!” The Queen said: “Not at all!” and she added, “Thank you very much for your kind present to my daughters.”

“It was magic,” said Miss Thomson.

“I know,” said the Queen, who was really bitterly disappointed that Miss Thomson hadn’t given her babies something nicer.

“It was magic you wanted,” said Miss Thomson sharply.

“Yes,” said the Queen humbly.

Now this Miss Thomson was really a kind-hearted old lady and she couldn’t bear to see the Queen look so disappointed, especially after such a lovely breakfast. So she said, “Wait a minute,” and went back to the cradles again. And this time there were no creases round her mouth, and she didn’t wave her stick; but she frowned and looked hard into the little Princesses’ eyes and said quietly:

“As long as you both live, you shall love each other more than all else in the world. As long as one of you is living, both shall be.”

Then she went back to the King and Queen and said in a businesslike voice:

“Now I really must be going.”

But the Queen, who had heard what she said over the cradles, fell suddenly on her knees and wept tears of joy, thanking dear Miss Thomson over and over again, kissing her hands and saying: “I don’t deserve it, I don’t deserve it. I only asked you here because I hoped you would give my daughters a present. I don’t deserve it. Oh, now I know that my daughters will make each other happy.”

“Don’t be too sure about that!” said Miss Thomson, and bowed out of the room backwards, like the little lady she was.

That was how it came about that the two Princesses were so like each other, and that was how it came about that they were so fond of each other. Of course it would have been quite easy to tell them apart by making them dress in different clothes; but unfortunately there was a law in that country that all princesses were to wear the same clothes, until they reached the age of twenty-one, when they might choose for themselves. Indoors they had to wear little sky-blue tunics with silver-grey stockings, and out of doors a little black cloak over it all. 3

As for their hair, a princess in that country was banished at once if she was found with her hair plaited, or tied up with a bow, or anything of that sort. “Whereas she shall have her hair to hang loosely down her back, and well keemed.” That was what the law said, meaning “well combed”. It was only in the Royal Nursery or in the West Corner of the Queen’s Garden that Violetta and Gambetta were allowed to wear just what they liked and to do their hair just as they pleased.

Серебряная труба

Оуэн Барфилд

Часть I

Глава I

В одном горном замке жили-были две маленькие принцессы по имени Виолетта и Гамбетта. Они были близняшки и до того походили друг на друга, что, когда Виолетта возвращалась с прогулки с промокшими ногами, переодевать чулки зачастую просили Гамбетту – королева-мать совершенно не различала дочерей. Впрочем, такое случалось нечасто: если принцесса Виолетта шла гулять, то принцесса Гамбетта почти наверняка шла вместе с ней. Они так любили друг друга, что повсюду ходили вместе, как привязанные. Королеву, впрочем, очень беспокоила вся эта неразбериха, и дело дошло до того, что она, слово за слово, а убедила-таки своего августейшего супруга учредить при дворе особую должность для различения двух принцесс. Официально этот титул назывался Лорд Верховный Различитель Одной от Другой. И первое, что тот сделал после вступления в должность, это распорядился, чтобы принцесс называли их короткими именами. По его словам, окончание «етта» препятствует их различению.

– Но почему? – удивился Его Величество король.

– Не важно почему, Ваше Величество, – твердо возразил Лорд Верховный Различитель Одной от Другой – просто препятствует.

– Ну что ж, хотя я и думаю, что вы глупы, однако сделаю, как вы говорите, и прикажу, чтобы мои подданные тоже выполняли все ваши распоряжения, поскольку различать принцесс – ваша работа, а не моя. И он отправился на охоту.

С этого момента одну сестру стали называть принцесса Виола, а другую – принцесса Гамба.

Скоро стало ясно, что Лорд Верховный Различитель Одной от Другой был вовсе не таким уж глупцом, как могло бы показаться. Напротив, он был очень даже мудр. Ему удалось подметить в двух сестрах нечто такое, чего не заметил никто другой. И к тому же он кое-что смыслил в магии имен, так что вскоре после того, как принцессы получили свои новые имена, все вокруг вдруг тоже стали замечать это «нечто». Прошло совсем немного, как придворные почти перестали путать двух сестер. Но сначала вы должны узнать, почему принцессы были похожи друг на друга как две капли воды, даже во взрослом возрасте.

А дело было так. По случаю крестин малышек-принцесс во дворце был устроен торжественный завтрак, и среди прочих знатных гостей король и королева пригласили мисс Томсон, которая была родственницей королевы по мужу. У нее не было никаких титулов, и в ее жилах не текло ни капли королевской крови, а иначе, конечно, никто не называл бы ее просто мисс Томсон. Жила она в небольшом домике на Титтенхэнгер Лейн. Королева не раз слышала о том, что мисс Томсон с возрастом стала все больше походить на старую ведьму и, почти наверняка, умела колдовать. Поэтому она сказала мужу: «Если мы ее не пригласим, она может обидеться. Чего доброго, влетит еще на метле в открытое окно, и тогда бед не оберешься. А если мы ее пригласим, то она явится хотя бы ради угощения, и, наверняка, преподнесет нашим малюткам какой-нибудь подарок, который стоит дороже всех золотых погремушек, серебряных ложек и лошадок-качалок из красного дерева с гривами из настоящего конского волоса и движущимися глазами». Приглашение было отправлено, и мисс Томпсон пришла. Одета она была, разумеется, в черный плащ, при ходьбе опиралась на черную клюку с серебряным наконечником, и, конечно же, шляпа на ее голове сужалась к макушке. Глаза ее были тоже черными и извергали пучки молний. Закончив свой бекон и тост с мармеладом, мисс Томсон подошла к колыбелям, вокруг которых знатные и благородные дамы и господа вели свои светские беседы, и нагнулась над малютками. Король с королевой, все время наблюдавшие за ней с другого конца зала, замерли в ожидании, произнеся в один голос: «Вот оно, вот оно», когда та наклонилась над кроватками. Краешки ее рта немного скривились, и она, украдкой подглядывая на короля и королеву, с несколько эксцентричным видом взмахнула своей клюкой и торжественно произнесла:

Шепчу, бормочу,

Хохочу, как хочу,

Будут две сестрицы

Как две капли водицы,

Дар мой не забудут,

Доколе живы будут.

Шепчу, бормочу,

Хохочу, как хочу.

Потом она подошла к королю и королеве и учтиво сказала: «Благодарю вас, Ваши Величества, но мне пора». Королева ответила: «Не стоит благодарности» и добавила: «Спасибо вам за столь чудесный подарок для моих дочерей».

– Это волшебство, – пояснила мисс Томсон.                – Да-да, я поняла, – ответила королева, которая была крайне раздосадована тем, что мисс Томсон не дала ее крошкам чего-нибудь получше.

– Но это именно то волшебство, которого вы хотели, – уточнила мисс Томсон.

– Разумеется, – кротко ответила королева.

У мисс Томсон, впрочем, было доброе сердце, и она не могла оставить королеву без утешения, особенно после столь чудесного завтрака. Поэтому она сказала: «Минуточку» и вернулась к колыбелям. На этот раз краешки ее рта не скривились, и она даже не взмахнула своей палкой. Она лишь нахмурилась, и, пристально взглянув в глаза двух сестер, тихо произнесла:

Покуда вы живы, вы будете любить друг друга больше всего на свете. И пока жива одна, другая тоже будет…

После этих слов она развернулась, подошла к королю и королеве и деловитым тоном сказала: «Ну, теперь мне действительно пора».

Но королева, слышавшая все, что было произнесено над колыбелями, рухнула к ногам мисс Томсон, залилась слезами радости, и, целуя ей руки, принялась восклицать: «О благодарю вас. Я этого не заслуживаю. Я этого не заслуживаю. Я ведь пригласила вас только для того, чтобы вы сделали моим дочерям какой-нибудь подарок. Я этого не заслуживаю. Теперь я знаю, что мои малютки принесут друг другу счастье».

«Я бы на вашем месте не торопилась с выводами», – ответила мисс Томсон и с множеством изящных поклонов ретировалась задом, как и подобает маленькой согбенной старушке.

Вот так и получилось, что принцессы были похожи друг на друга как две капли воды и любили друг друга больше всего на свете. Конечно, различать их было бы гораздо проще, если бы они одевались по-разному, но, к сожалению, в той стране был закон, гласивший, что все принцессы должны одеваться в одинаковые одежды, пока им не исполнится двадцать один год. После этого они могли одеваться как им угодно. В помещении им надлежало носить блузы небесно-голубого цвета и серебристо-серые чулки, а на улице поверх всего этого надевалась черная накидка.

Что же касается волос, то в этой стране принцессе грозило немедленное изгнание, если бы ее застали с косичками или бантом на голове. Ничего такого не допускалось. «Принцесса должна ходить с распущенными волосами, аккуратно зачесанными назад», – гласил закон. В замке было только два места, где принцессам разрешалось ходить, в чем им хотелось, и носить волосы по своему усмотрению – в детской и в саду королевы.